Тишина подвалов была впервые за двадцать лет нарушена. Громкими криками. Хрустом трахей. Плеском крови. Как бывает, когда капельки багряной влаги падают на камень? Их совсем не слышно... и только сам, по наитию, воссоздаешь легкий звук падающей капли. Но если щедро плеснуть кровью на стену, ты ее услышишь. И голос ее навсегда останется с тобой в памяти.
Двадцать лет без глотка жизни, двадцать проклятых лет наедине со своими мыслями и голодом, грызущим нутро, двадцать лет отрешенности и как следствие - такая концентрированная ярость, что от одного взгляда способен зазвенеть воздух. Когда голод и ярость Немертвого обрушиваются на простых смертных... что ж, последствия весьма предсказуемы.
Алукард увлеченно крушил хрупкие тела людей... людей? Неужели? Собаки, крысы, но на звание людей в его глазах эти низшие создания не могли даже претендовать. Сильные пальцы вампира проникли сквозь кожу в плоть одного из не перестающих кричать мужчин со спины, обхватили - нежно, будто обнимая, - хребет, и вампир рванул руку на себя, вырывая позвонки и отбрасывая их в сторону. Стукнулись о стену с сухим звуком, покатились прочь... жертва уже не кричала, а пробужденный занялся следующим.
Длинные, режущие словно бритвы клыки, впились в чужое горло. Но от длительного бездействия эти орудия убийства слегка... притупились. Вместо того, чтобы разрезать плоть, они разорвали ее. Кусочек попал в горло и Алукард смачно сплюнул в сторону, скаля зубы.
Еще несколько резких, по-своему изящных движений - и голова третьего отделилась от тела, а фонтан крови обрызгал вампира с ног до головы. Он облизнулся... и не сразу понял, что настала тишина. Алукард оглянулся. маленькая девочка... в которой сразу чувствовалась кровь ее предка. Улыбка растянула губы Немертвого, когда он сделал несколько шагов к юной леди.
- Вы в порядке, мисс Хеллсинг? - он мягко опустился на одно колено перед своей новой Хозяйкой. Голос звучал все еще хрипловато, Алукард смотрел в испуганные голубые глаза ребенка. Ребенка... теперь его Хозяин - эта малышка. Так... странно.

- Я к Вашим услугам и жду Ваших приказаний.
Вампир не поднимался с колен, ожидая, что ответит девочка... прикажет ли эта голубоглазая малышка, воистину сокровище своего отца, если он так хотел спасти ее от своего родственника, что отправил сюда. Но она попросту ничего не успела сказать.
Звук выстрела мог бы быть внезапным - за долю секунды. Если бы Ричард молча поднял руку с пистолетом и выстрелил. Хотя, разумеется, внезапным он был бы для Интегры, не для вампира... но хотя бы так... однако нет. Дядюшке новой Хозяйки, судя по всему, впавшему в жестокую истерику от всего происходящего, просто нужно было сделать хоть что-то и при этом хоть что-то сказать. Ну что ж...
Выстрел. Пули пробили плоть... не девочки, конечно - Алукарда. Пробили почти насквозь руку, которой вампир заслонил своею новую Хозяйку, ловя кусочки металла. Пистолет в руке Ричарда ходил ходуном. Алукард же улыбался, нарочито не торопясь затягивая раны, нанесенные человеческим оружием. А затем заговорил - медленно, нараспев, не поднимаясь с колен.
- Твоя кровь пахнет хуже, чем кровь дохлой крысы. Так же, как и твои мозги. Ричард... - брат Артура с ужасом понял, что его собственное имя в устах этого чудовища прозвучало до отвращения неприятно. - Ты думаешь стать моим хозяином? Никогда, никогда этому не случиться.
Невесть откуда в интонации Высшего вампира появились вкрадчивые нотки, словно он отчитывал провинившегося ребенка, пряча за спиной ремень. И от этого было еще страшнее. Ричард закричал, не в силах понять, что здесь вообще творится, что происходит. Брат никогда не рассказывал ему, что за монстра он, а до этого - Абрахам, держали в подвале особняка.

- Алукард. Во всяком случае, так меня называли Ваши предки.
На губах вампира зазмеилась легкая, но вполне явственная усмешка. Кончики клыков обнажились, демонстрируя чуть розоватую от крови белизну. А Артур, судя по всему, воспитал преемницу, гораздо более достойную носить фамилию "Хеллсинг", чем он сам. Отец юной леди, определенно, храбростью не отличался. Да и проницательностью тоже... судя по всему. Иначе вряд ли бы доверил малышку брату. А впрочем... сказал же он ей, где, случись что, искать защиту. Значит, предполагал, что все может повернуться подобным образом. Просто, вероятно, не желал верить, что брат так поступит с осиротевшей племянницей...
Люди, в том числе родственники, склонны к предательству друг друга. Не все, конечно. Но Алукард не понаслышке знал о вероломстве родных. И терпеть его не мог.
Больше всего ему сейчас хотелось подняться с колен и долго, медленно отрывать голову Ричарду, однако его удерживало отсутствие прямого приказа и то обстоятельство, что маленькая мисс Хеллсинг сама целилась в дядюшку из пистолета. Тот казался слишком тяжелым для детских ручек, но смотрелся в них... на удивление гармонично.
"Далеко пойдет", - мысленно вынес вердикт вампир, искоса глядя на побелевшего от ужаса Ричарда, которого все-таки больше пугал монстр, нежели племянница с оружием в руках, и вновь переводя взгляд алеющих пламенем глаз на Интегру. Выстрелит или нет? Прикажет убить человека, родного дядю, или оставит в живых?..
"Ну же, решай, маленькая Хозяйка чудовища..."

Что ж, вот у маленькой Интегры и стало на одного родственника меньше. Алукард оскалил в очередной хищной улыбке острые зубы, наблюдая за тем, как падает на пол безжизненное тело.
- У Вас великолепная выдержка, мисс Хеллсинг, - в голосе звучало почтение, но не без доли иронии. Впрочем, ее заметить было бы попросту невозможно... да и сам тон был скорее следствием привычки вампира присматриваться к новым Хозяевам. Девушка... нет, девочка. Ребенок. Но теперь не оставалось сомнений - этот ребенок сможет управлять ужасным монстром, оставленным ей предками в качестве слуги. Впрочем... проверка, главная проверка, предстояла ей впереди. Вампир мягко коснулся плеча Интегры холодными, мертвецки-холодными пальцами. Сквозь ткань он ощутил жар ее тела.
- Вы ранены, Хозяйка. Позволите мне помочь Вам? - голос Высшего звучал вкрадчиво, мягко и почти участливо. Одежда вампира впитывала кровь его жертв, мокрая ткань еле слышно влажно шуршала при каждом движении. Алукард позволил себе как бы невзначай провести кончиком пальца по щеке ребенка. Сквозь перчатки не ощущалось, насколько тонкая и нежная у нее кожа, но вампир видел это, чувствовал интуитивно.